В России зафиксированы новые случаи гибели от гриппа. Два человека скончались в Пензе и в Саратове. По словам врачей, пациенты слишком поздно обратились за медицинской помощью. Всего же в России из-за эпидемии гриппа и ОРВИ госпитализированы почти 10 тысяч человек. Как уберечься от этого заболевания? Почему врачам не всегда удается справиться даже с известным вирусом? Какова картина заболеваемости гриппом в России? Это и многое другое в эфире «Вестей ФМ» обсудили Елена Щедрунова и президент Общества специалистов доказательной медицины Василий Власов.
Щедрунова: Здравствуйте. Сегодня будем говорить о гриппе и профилактике этого заболевания. Хотя, по данным Минздрава, за предыдущую неделю общее число заболевших снизилось в целом по стране, однако в отдельных группах — это младенцы до двух лет и люди среднего возраста — заболевших стало больше. Что происходит сегодня с эпидемией гриппа? Именно так это можно уже назвать, а в некоторых регионах нашей страны, их, по-моему, четыре или пять, там очень высокий порог заболевших, эпидпорог превышен там чуть ли не на 70%. Отличается ли ситуация этого года от того, что было раньше? Вот все эти вещи мы и узнаем сегодня у нашего эксперта. Это президент Общества специалистов доказательной медицины Василий Власов. Василий Викторович, здравствуйте!
Власов: Здравствуйте!
Щедрунова: Для начала, что такое доказательная медицина? Чтобы народ понимал, с кем он имеет дело.
Власов: Доказательная медицина — это такой вид медицинской практики, когда больных стараются лечить только теми способами, которые научно обоснованы.
Щедрунова: Теперь о научно обоснованном способе лечения гриппа и гриппоподобных заболеваний, потому что в статистике говорится именно про это. Хотя, насколько я понимаю, все-таки эти вещи разделяются в той же самой статистике…
Власов: Эти вещи пытаются разделять. Но очень приятно, что вы употребили выражение «гриппоподобные заболевания», и приятно, что вообще стали это выражение употреблять. У нас до недавнего времени говорили «острые респираторные вирусные инфекции», «острые респираторные заболевания», таким образом пытаясь создать иллюзию того, что понятно, о чем идет речь. В действительности, когда люди заболевают простудой, они заболевают простудой, и какой именно возбудитель вызвал эту болезнь, обычно, в абсолютном большинстве случаев оказывается неизвестным.
Щедрунова: Более того, насколько я понимаю, никто особо и не пытается выяснить, что это за возбудитель…
Власов: Ну, если бы были дешевые и хорошие средства, то, наверное, пытались бы. Но поскольку средства дорогие и ненадежные…
Щедрунова: Это во всем мире так?
Власов: Да, во всем мире так. Ну, допустим, лабораторные методы, которые используют для научного надзора, страшно дорогие. Но даже этими методами, если исследуют какие-то наблюдаемые группы, то все равно удается выяснить, какая там подозреваемая инфекция, в 70% случаев, а значительная часть случаев так и непонятна. То есть болел, глаза красные, из носа текло, горло красное — похоже на гриппоподобное заболевание, но выявить, что там такое, не удается. Это довольно обычная история.
Щедрунова: Видимо, что-то личное, какой-то свой личный вирус возбудился.
Власов: Ну, тут может быть много обстоятельств. Например, просто техническая погрешность. То есть пробу взяли, а она испортилась, грубо говоря, пока делали анализ. Может быть, неизвестный возбудитель. В мире существует много неизвестных возбудителей. Существует иллюзия, что мы всех микробов пересчитали, в действительности мы их далеко не пересчитали и еще долго-долго не пересчитаем.
Щедрунова: Может быть, мы их до сих пор не всех пересчитали просто еще и потому, что тех, кого мы пересчитали, мы против них нашли некое средство борьбы и, загасив их, мы получили тех, о которых мы ничего не знаем, и потому не загасили, которые раньше на фоне тех, загашенных, просто не были видны…
Власов: Этот механизм тоже имеет место: выплывают те микробы, которые раньше были подавлены. Но все-таки самое главное, что человечество в первую очередь изучает те инфекции, которые являются частыми. Если появляется такая опасная частая инфекция, как, например, появился СПИД 30 лет назад, тогда человечество берется за эту инфекцию, изучает ее, мол, теперь мы знаем эти вирусы и начинаем разрабатывать средства лечения. А те инфекции, которые реже встречаются, может быть, даже очень опасные, они остаются длительное время нераспознанными, неизученными. Ну, если от этой инфекции страдает во всем мире всего несколько тысяч человек в год и они рассеяны, ну и что? То есть с точки зрения человечества, это такая ничтожная величина, что она не видна, она пропадает.