После долгих согласований с бразильскими властями и ныне живущими потомками монарха останки Дона Педру и двух его официальных спутниц жизни были перевезены из усыпальницы, расположенной в Сан-Паулу в Монументе независимости на берегу речки Ипиранга, в Клинический госпиталь в районе Пинейрос того же бразильского мегаполиса. По результатам научных изысканий удалось выяснить, что молва и историки заблуждались по поводу смерти первой жены Педру I — австрийской эрцгерцогини Марии Леополдины /1797—1826/. Точная причина ее кончины пока не установлена, но это в любом случае не перелом таза, как утверждала общепринятая версия. Никаких переломов у Марии Леополдины исследователи вовсе не обнаружили. Для потомков – это хорошая новость, ведь ходили упорные слухи, что буйный нравом Педру I толкнул жену с лестницы, и та скончалась в результате перелома тазовых костей.
А вот сам Педру I за свою относительно недолгую жизнь / 1798-1834/ ломал кости не раз. Ученые обнаружили следы переломов на четырех ребрах монарха. Известно, что большой любитель быстрой езды Педру I и падал с лошади, и переворачивался в карете. Педру I скончался в Лиссабоне. В Бразилию гроб с его останками из Европы перевезли только в 1972 году. Долгое время считалось, что монарха кремировали. Об этом даже написали на стене в Монументе независимости. Однако эксгумация показала, что Педру I положили в гроб в генеральском мундире при португальских орденах и медалях.
Сюрпризы преподнесло и исследование останков Амалии / 1812—1873/, дочери герцога Лихтенбергского Евгения Богарне, на которой Педру I был женат с 1829 года. Тело Амалии, которая при жизни страдала от сколиоза и остеопороза, мумифицировалось так, что сохранились даже ресницы. В ее гробу дорогих украшений не нашли – только католический крест. А вот Леополдину похоронили в золотых сережках с драгоценными камнями. Точнее, с копиями драгоценных камней. По нынешним временам такое украшение назвали бы не драгоценностью, а дорогой бижутерией. Пока неясно, была ли подмена камней произведена еще при жизни императрицы и с ее ведома, или же речь идет о «тайном преступлении при дворе, объятом трауром».
Эксгумация развеяла представления о том, что Педру I был высок, почти гигант. По нынешним меркам, императора скорее стоит признать человеком среднего или ниже среднего роста: что-то от 166 до 173 см. Но над головами подданных в то далекое время начала 19 века монарх, несомненно, возвышался.
Педру I – весьма противоречивая фигура в истории Бразилии. Сын португальского короля Жуана VI и испанской инфанты Карлоты Жоакины он с отцом в 1808 году бежал от наполеоновских войск в Бразилию. В 1821 году Жуан VI вернулся в Европу, оставив принца вместо себя управлять колониями. А Педру, что называется, без отца начал «чудить» — созвал совещательное собрание и поручил ему разработать конституцию. Более того, обратился к бразильцам с призывом освободиться от португальской метрополии под лозунгом «Независимость или смерть!». При этом сам в «новой свободной Бразилии» стал императором и добился, что в 1825 году король Жуан признал независимость бывшей южноамериканской колонии.
Согласно распространенной точке зрения, Педру I был «добрый малый, но самодур». С одной стороны, музыку сочинял недурственно – писал пьесы для солистов, хора и оркестра, марши. Даже одарил подданных Гимном независимости Бразилии. Но в то же время палату депутатов ни в грош не ставил, министров менял как перчатки, сторонников республики старался прижать к ногтю. Ввязался в борьбу за власть в Лиссабоне, где и умер от чахотки, правда, в итоге сумел там посадить на трон свою дочь Марию. Всего же оставил после себя 18 детей: семеро появились от первого брака, одну дочь ему родила Амалия, и еще десять отпрысков остались от бурных романов с разными любовницами.
При этом сам Педру I в 1831 году вынужден был отречься от бразильского престола в пользу своего малолетнего сына Педру П. Кстати, в отличие от расхожих представлений, навязанных советским кинематографом, в Бразилии не так и много «Донов Педру». Если считать по монархам – то только два.
Впрочем, серьезные историки призывают взглянуть на итоги правления Педру I и под другим углом. К 1831 году Бразилия стала самой мощной региональной державой в Южной Америке, держала под ружьем армию в 24 тыс человек и располагала весьма современным военно-морским флотом в составе 80 кораблей. Именно эти обстоятельства были важны для российского императора Николая I, когда он в 1828 году установил дипломатические отношения с Бразилией, которая стала первым официально признанным латиноамериканским государством на дипломатической карте Российской империи.