Президент России Владимир Путин в пятницу не исключил создания в России Министерства космоса. «В космической отрасли практически все принадлежит государству, либо государство имеет контрольный пакет. В целом я не исключаю этого, прошу Дмитрия Олеговича Рогозина, председателя правительства, подумать над этим еще раз, в принципе, не исключаю, что можно было бы здесь и министерство создать», – сказал он.
Путин поставил задачу подчиненным хорошенько подумать о совершенствовании структуры управления отраслью.
Такое заявление он сделал после того, как вице-премьер Дмитрий Рогозин, ответственный за ВПК и космос, сообщил, что правительством после долгих дискуссий принято решение не создавать госкорпорацию из Роскосмоса.
Также на совещании Владимир Путин посетовал, что Россия очень серьезно отстала от ряда стран в деле освоения глубокого космоса: "Мы отстали от мирового уровня в ряде областей. Например, по средствам дистанционного зондирования Земли. По системам персональной спутниковой связи, регистрации и спасению объектов, терпящих бедствия. Заметный отрыв от ведущих космических держав образовался у нас и в технологиях, обеспечивающих программы освоения так называемого глубокого космоса", – отметил он и призвал если не ликвидировать, то хотя бы сократить это отставание.
Прокомментировать эти заявления газета ВЗГЛЯД попросила академика Российской академии космонавтики им. К. Э. Циолковского Александра Железнякова.
ВЗГЛЯД: Александр Борисович, что вы можете сказать о предложениях, которые прозвучали на совещании по реформе космической отрасли? Что вы думаете о создании Министерства космоса?
А. Ж.: Решения как таковые еще не приняты. Было только обсуждение. А что касается второго вопроса, мне кажется, нет большой разницы, будет это Министерство космоса или останется Федеральное космическое агентство. Только в оплате труда сотрудников Роскомоса что-то изменится. А те функции, которые сейчас лежат на нем, так и будут лежать на министерстве. Тут главное – дело, а не то, как будет называться руководящий орган.
Александр Железняков считает неоправданным создание Министерства космоса
ВЗГЛЯД: Имеются ли у вас предположения относительно кандидатуры «космического министра»? Есть ли, на ваш взгляд, шанс возглавить ведомство у действующего главы Роскосмоса Поповкина?
А. Ж.: Ничего не могу сказать об этом. Не комментирую этот вопрос.
ВЗГЛЯД: Но если не говорить о конкретных фамилиях… Кто это должен быть: чиновник, менеджер, выходец из космической промышленности?
А. Ж.: Ну, конечно, последнее – наиболее оптимально. Это должен быть все-таки не «чистый менеджер», а выходец из ракетно-космической отрасли, тот, кто знает ее, понимает, который за нее болеет. Но при этом он должен обладать и навыками менеджерскими тоже.
ВЗГЛЯД: Если заниматься космической сферой будет министерство, а не агентство, влияние этого ведомства, в том числе с точки зрения продвижения конкретных программ, возрастет?
А. Ж.: Как я уже сказал, честно говоря, не вижу какого-то серьезного значения в том, что это будет называться министерством, а не агентством. В конце концов, и у Роскосмоса есть достаточно полномочий для того, чтобы решать поставленные перед ним государством задачи.
ВЗГЛЯД: Вы сказали, что с созданием министерства вырастут зарплаты его сотрудников. Сейчас все так плачевно?
А. Ж.: Не то чтобы плачевно, но в какой-то степени отражает состояние дел. Зарплаты в отрасли не такие уж высокие по сравнению с другими, особенно с той сферой, что касается добычи и переработки полезных ископаемых… Особых стимулов идти в космическую отрасль, скажем так, мало. Идут романтики и энтузиасты…
ВЗГЛЯД: Что вы думаете по поводу других озвученных ранее идей по переформатированию Роскосмоса? В госкорпорацию, например?
А. Ж.: Этого уже точно не будет. Рогозин сегодня вполне определенно об этом сказал. И я с ним согласен. Потому что госкорпорация «Роскосмос», если бы она была создана, выступала бы в двух ипостасях: и как заказчик, и как исполнитель, это нелогично, этого делать нельзя.
ВЗГЛЯД: Какой вы бы хотели видеть структуру управления космосом? Что, на ваш взгляд, в ней нужно поменять?
А. Ж.: Что касается государственного управления, мне кажется, нужно оставить тот руководящий орган, что есть сейчас: Роскосмос. У него достаточно и прав, и полномочий. А дальше уже в самой структуре ведомства нужно вносить изменения: может быть, увеличить количество работников, поднять им зарплаты, но это уже такие внутренние дела.
Важно, я считаю, принять решение о создании холдингов в отрасли, о чем уже давно говорят. Единственное, тут надо посмотреть, по каким принципам объединять предприятия. Я считаю, их надо собирать в холдинги не по общему направлению, а под конкретные проекты. Скажем, не просто объединить всех двигателестроителей. А есть проект, к примеру, сверхтяжелой ракеты. И тут просматривается кооперация между РКК «Энергия» и НПО «Энергомаш» из Самары. А при подготовке экспедиции на Луну логично в один холдинг объединить «Энергию» и НПО Лавочкина.
ВЗГЛЯД: Какие основные на сегодня проблемы у российской космической отрасли?
А. Ж.: Во-первых, кадры. Есть определенный кадровый дефицит, который нужно восполнять теми или иными способами. Еще проблема – у нас уже достаточно устарело оборудование, оно требует перевооружения. Создавать новейшую технику на старом оборудовании довольно сложно. Кроме того, конечно, хотелось бы, чтобы по крайней мере в ближайшее время отрасль не лихорадило. Чтобы она могла нормально работать, чтобы закончился период неопределенности по поводу предстоящих реорганизаций.
ВЗГЛЯД: Путин заявил, что Россия серьезно отстала в освоении глубокого космоса…
А. Ж.: Глубокий космос – это то, что расположено за орбитой Луны. И там мы действительно отстаем. Если вы посмотрите, за последние 23 года – период существования независимой России – были предприняты лишь две попытки отправки станций к Марсу, обе были неудачны. А других попыток отправить станцию даже на Луну мы не предпринимали. В то время как те же американцы отправили чуть ли не десяток станций к Марсу, европейцы тоже. Европейцы вывели станции на орбиту Венеры. Да, сделали это с нашей помощью, но это европейский аппарат.
Аппараты были отправлены к Юпитеру, в системе Сатурна работает «Кассини», продолжается полет межпланетных зондов «Вояджер». К Луне отправляли свои космические аппараты японцы, китайцы, индийцы. Тут сравнение не в нашу пользу, мы практически не сделали ничего. Только вот выполнили пару раз функцию космического извозчика, отправив европейские станции к Марсу и Венере.
ВЗГЛЯД: И почему же Россия не занималась этим? Уделяла внимание другим вещам?
А. Ж.: Во-первых, да. А во-вторых, вспомните 1990-е годы, когда финансирование отрасли велось по остаточному принципу, денег практически не было. Тогда был потерян задел еще с советского времени. И, к сожалению, даже в последние годы, когда финансовые вливания в эти работы были существенно увеличены, восстановить все не удалось.
В 1990-е мы потеряли многие позиции. Сейчас приходится восстанавливать и навигационную систему ГЛОНАСС, и систему спутников дистанционного зондирования Земли, и систему метеоспутников. Все это – первостепенные задачи, связанные с национальной безопасностью.
ВЗГЛЯД: На каком же месте среди этих приоритетов должен быть дальний космос?
А. Ж.: Наверное, по приоритетности надо решить сначала вопросы национальной безопасности. К тому же нужно выполнять наши международные обязательства – это и МКС, и программа «Экзомарс», совместная с европейцами. Это в первую очередь. Ну и, естественно, пилотируемая программа. А дальний космос по приоритетности стоит, наверное, на четвертом месте. Но и этими вопросами обязательно надо заниматься и восстанавливать тот потенциал, который был. Может быть, не в тех объемах, как раньше, но надо регулярно запускать станции. Это и опыт, и престиж страны.